Читайте также
Kuzmafoto / Depositphotos.com
В случае, когда сторона договора обращается в суд с требованием о понуждении к заключению договора другой стороны, обязанной заключить его, но уклоняющейся от исполнения этого обязательства, и это требование удовлетворяется, договор считается заключенным с момента вступления в законную силу соответствующего решения суда на указанных в нем условиях (п. 4 ст. 445 Гражданского кодекса). Согласно разъяснениям Верховного Суда Российской Федерации порядок рассмотрения споров о понуждении к заключению договора применяется и к случаям, когда на рассмотрение суда передаются возникшие при заключении договора разногласия (абз. 2 п. 38 Постановления Пленума ВС РФ от 25 декабря 2018 г. № 49; далее – Постановление № 49). Что возможно, если договор является обязательным или стороны своим соглашением предусмотрели урегулирование разногласий в судебном порядке (п. 1 ст. 446 ГК РФ).
Никаких дополнительных действий сторон: обмена документами, подписания единого документа и т. д. – после вынесения решения об обязании заключить договор или об урегулировании разногласий не требуется – условия договора содержатся в резолютивной части решения. Оно же направляется на государственную регистрацию, если договор подлежит регистрации (п. 42, п. 29 Постановления № 49 соответственно).
Представляется, что результатом урегулирования разногласий должно стать определение условий договора, устраивающих его стороны. Однако, как показало дошедшее недавно до ВС РФ дело, не все суды считают так.
Фабула дела
Индивидуальный предприниматель Т. (далее – предприниматель), арендовавшая находящееся в муниципальной собственности нежилое помещение, обратилась к арендодателю – Комитету имущественных отношений Санкт-Петербурга (далее – комитет) – с заявлением о реализации преимущественного права на приобретение арендуемого имущества по цене, равной его рыночной стоимости (данное право субъектов малого и среднего предпринимательства закреплено в ст. 3 Федерального закона от 22 июля 2008 г. № 159-ФЗ; далее – Закон № 159-ФЗ). Комитет принял решение о продаже предпринимателю данного помещения за 10,5 млн руб. – цена определена на основании отчета Санкт-Петербургского государственного унитарного предприятия «Городское управление инвентаризации и оценки недвижимости» о проведенной оценке рыночной стоимости помещения – и направил ей проект договора купли-продажи арендуемого имущества, который от лица комитета подписало АО «Фонд имущества Санкт-Петербурга» (далее – фонд).
Предприниматель, не согласившись с указанной в проекте стоимостью помещения, самостоятельно обратилась в оценочную компанию «Э.» и, основываясь на результатах проведенной оценки, направила фонду протокол разногласий, предполагающий снижение стоимости имущества до 4,1 млн руб. Фонд в заключении договора купли-продажи по такой цене отказал, сославшись на то, что изменение цены продажи объекта недвижимости не входит в его компетенцию. После этого предприниматель обратилась в суд с требованием о признании рыночной стоимости, установленной на основании отчета об оценке, проведенной по запросу комитета, недостоверной и обязании комитета в лице фонда заключить договор купли-продажи арендуемого помещения по цене, соответствующей рыночной стоимости, которая будет определена в ходе рассмотрения спора.
Позиция судов
Cуд квалифицировал данный спор как спор об урегулировании разногласий, возникших при заключении договора, который должен быть заключен в обязательном порядке. Назначенная для проверки отчета о проведенной по запросу комитета оценке рыночной стоимости объекта недвижимости судебная экспертиза – отчет согласно ст. 12 Федерального закона от 29 июля 1998 г. № 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» (далее – закон об оценочной деятельности) признается документом, содержащим сведения доказательственного значения – показала, что отчет соответствует требованиям законодательства, стандартам и правилам оценочной деятельности. На этом основании суд сделал вывод о достоверности указанной в отчете стоимости арендованного помещения и, учитывая, что в таком случае установление иной стоимости объекта в ходе судебного заседания невозможно (ст. 13 закона об оценочной деятельности), обязал комитет заключить с истцом договор-купли продажи обозначенного помещения по цене 10,5 млн руб. (решение Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10 марта 2017 г. № А56-25899/2016). Суды апелляционной и кассационной инстанции, куда обратилась предприниматель, по-прежнему не соглашаясь с установленной ценой объекта, поддержали выводы суда первой инстанции (постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 24 июля 2017 г. № 13АП-10894/2017, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 22 ноября 2017 г. № Ф07-11739/2017).
После этого комитет направил предпринимателю письмо с предложением обратиться в фонд для оформления договора и указанием на то, что с момента вступления в законную силу решения суда у нее возникла обязанность по внесению первого платежа по договору. В ответном письме предприниматель указала, что отказывается вносить платеж, поскольку не заключала и не подписывала договор. После направления предпринимателю аналогичного повторного письма, ответа на которое не последовало, комитет, полагающий, что договор является заключенным с момента вступления в силу решения суда по спору об урегулировании разногласий, обратился в суд с иском о взыскании с предпринимателя штрафа в размере 10% от цены продажи объекта (1,05 млн руб.), предусмотренного договором на случай просрочки оплаты первого платежа по договору, превышающей 10 календарных дней и признающейся отказом покупателя от оплаты объекта.
Суд подтвердил, что в случае урегулирования разногласий сторон относительно условий договора в судебном порядке договор считается заключенным на условиях, указанных в решении суда, с момента вступления в силу этого решения, сославшись, правда, на п. 4 ст. 445 ГК РФ, где говорится о рассмотрении исков о понуждении к заключении договора. Отвечая на довод предпринимателя о том, что договор ею не подписывался, суд указал, что в данном случае подписание или не подписание сторонами единого документа не имеет значения для определения момента заключения договора, и принял решение о взыскании с предпринимателя штрафа в пользу комитета в предусмотренном договором размере (решение Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 9 июля 2018 г. № А56-52992/2018). Позиция предпринимателя, изложенная при обжаловании данного решения, – о том, что п. 4 ст. 445 ГК РФ в рассматриваемом случае не может быть применен, так как в нем говорится о понуждении к заключению договора лица, для которого это заключение является обязательным, а она таковым не является, а значит, имеет место нарушение принципа свободы договора и навязывание договора (ст. 421 ГК РФ), не была поддержана вышестоящими судами. Решение суда первой инстанции было оставлено в силе (постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 5 октября 2018 г. № 13АП-22323/2018, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 18 декабря 2018 г. № Ф07-15841/2018).
Позиция ВС РФ
Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ, куда предприниматель обратилась с жалобой на обозначенные судебные решения, пришла к выводу о неправильном применении судами норм материального права.
Напомнив, что договор считается заключенным, если стороны достигли соглашения по всем существенным условиям договора в требуемой в подлежащих случаях форме (п. 1 ст. 432 ГК РФ), Суд отметил, что предприниматель неоднократно указывал на отсутствие воли заключать договор на предложенных комитетом условиях, представляя возражения относительно выкупной цены помещения, которая является существенным условием договора купли-продажи. Содержащиеся в п. 42 Постановлении № 49 разъяснения действительно подтверждают, что и в случае рассмотрения иска о понуждении к заключению договора, и при урегулировании разногласий, возникших при заключении договора, в судебном порядке договор считается заключенным с момента вступления в законную силу решения суда и на определенных им условиях, и никаких дополнительных действий сторон, в том числе подписания договора, для этого не требуется. Однако все существенные условия договора должны быть указаны в резолютивной части судебного решения, а в рассматриваемом деле в нем содержалось только условие об обязании комитета заключить с предпринимателем договор купли-продажи помещения по цене в 10,5 млн руб. Условий об обязанности предпринимателя по заключению данного договора и уплате им штрафа при отказе от оплаты покупки в решении суда не содержалось, поэтому соответствующих обязательств у предпринимателя не возникло, подчеркнул Суд.
Ссылки же судов на п. 4 ст. 445 ГК РФ, предусматривающий возможность понуждения к заключению договора стороны, для которой он является обязательным и уклоняющейся от его заключения, в данном случае неправомерны, отметил ВС РФ. Согласно закону лицом, обязанным заключить договор купли-продажи государственного или муниципального имущества при реализации субъектом малого предпринимательства преимущественного права на его выкуп, является уполномоченный орган, а предприниматель вправе отказаться от заключения договора (ч. 6 ст. 4 Закона № 159-ФЗ). Поэтому признание такого договора обязательным для предпринимателя является навязыванием ему договора, что недопустимо.
На основании вышеизложенного Суд указал, что договор купли-продажи помещения между сторонами не заключен, никаких обязательств по его оплате у предпринимателя не возникло, и отменил решения нижестоящих судов об удовлетворении требований комитета о взыскании с него штрафа (определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 29 августа 2019 г. № 307-ЭС19-3613).
