Вопрос о переименовании улиц расколол город. Аргументы обеих сторон понятны, обе позиции заслуживают уважения, но большинство слобожан пока всё-такивыступает за сохранение советских названий. Тем отчётливее непримиримость и нетерпимость религиозно-монархической группы, которая проявляет особую активность в соцсетях и на сайтах слободских СМИ, беспощадно критикуя советскую эпоху, её вождей и её героев, совершая оскорбительные анонимные выпады в отношении оппонентов.
В непреодолимом желании опорочить советский период участники «бешеной» группы идут на прямые исторические фальсификации.
Стремясь ввести жителей города в заблуждение, они рисуют сусальную картину безоблачной и безмятежной России Николая Второго, которую якобы разрушили непонятно откуда взявшиеся «злодеи», захватившие власть и мучавшие народ на протяжении семи с лишним десятилетий. Видных деятелей партии большевиков они представляют исключительно извергами, наделяя их фантастическим количеством отрицательных качеств. При этом они замалчивают кровавые страницы, связанные с временем царизма и православия как государственной идеологии.
Конечно, революционные события 1917 г. и последовавшая за ними гражданская война — трагедия в нашей истории. Однако мы должны понимать объективность причин, которые предопределили именно такое развитие событий. Прежде всего, сама форма правления — самодержавие (абсолютная монархия), не допускавшая серьёзное участие широких слоёв населения в политике. Да, в Первую русскую революцию из последнего императора был выбит Манифест 17 октября, учредивший выборный парламент — Государственную Думу. Но, беспощадно подавив движение масс (если за весь 19 век было вынесено около 80 смертных приговоров, включая декабристов и народовольцев, то при Столыпине были уже тысячи казнённых, следствие, суд и исполнение приговора осуществляли армейские офицеры), царь и его окружение нарушили собственные же законы, обеспечив прохождение в Думу представителей, главным образом, помещиков и крупной буржуазии.
До 80% крестьян жили в условиях крайнего малоземелья и сопутствующей этому фактору нищеты, рабочие трудились в за гроши в ужасающих условиях, система социального страхования находилась в зачаточном состоянии, в 1910 г. миллиону детей было отказано в приеме в школу — не было даже системы начального образования, сохранялись феодальные сословные пережитки. Миллионы людей голодали и даже умирали от голода в стране, являвшейся мировым лидером в экспорте зерна. Царизм втянул Россию в кровопролитные японскую и Первую мировую войны, которые с треском проиграл. Более полутора миллионов убитых, многие миллионы искалеченных по прихоти верхушки, которая в это время в прямом смысле купалась в шампанском. Подобный порядок освящался высшими иерархами церкви, нагнетавшими истерику «патриотизма», когда низшие классы проливали свою кровь за сверхдоходы олигархов и монополий.
Наши предки сделали свой тяжелейший исторический выбор (никому и никогда не хочется воевать, убивать и умирать без особой на то нужды, без идеи, которая заставляет делать массы мужчин то, что в мирное время отвращает почти каждого из них в отдельности). В Феврале монархия «слиняла в три дня», как выразился философ Розанов. В Октябре и далее основная масса населения поддержала большевиков, выступивших с идеей построения справедливого социалистического общества. Не останавливаясь на ужасах гражданской войны, объяснимых взаимным крайним ожесточением сторон, а также фактах масштабных репрессий, осуждённых ещё 20 съездом КПСС и особенно поколением перестройки, хочу заметить, что возрождать сегодня битвы «белых» и «красных» — по крайней мере, недальновидность. История не имеет сослагательного наклонения, ничего в ней не изменить, из неё умные политики и мудрые нации извлекают уроки, не повторяя прежних ошибок.
Спустя сто лет, я убеждён, можно уже почитать обе стороны. Можно вслед за М.Волошиным сказать: «А я стою один меж них, в ревущем пламени и дыме, и всеми силами своими молюсь за тех и за других». Можно видеть в Николае II бездарного правителя, но и замечательного семьянина, нельзя не сочувствовать его горю. Нужно жалеть о погибших, о двух миллионах эмигрантов, но и понимать, что жертвы были обусловлены всем предыдущим ходом истории. Можно видеть в революционерах слепых безжалостных фанатиков, но и страстных борцов за всеобщее счастье, создателей небывалого государства равенства тоже. Нужно осмысливать, как эксплуатация и пренебрежение интересами социальных групп приводят к восстаниям и революциям, но и почему прекрасные величественные идеалы порою омываются морями крови.
В советских названиях — не только распоряжения по разнарядке, но детство и жизнь нескольких поколений ветеранов (и поколения средних лет). Давайте их уважать. Конечно, не стоит отрицать темные стороны советской эпохи, но мы помним многое замечательное, что с возвращением капитализма ушло или уходит. В именах советских деятелей — октябрятские звёздочки, пионерские галстуки и костры, комсомольские стройотряды и «За Сталина!» из окопов, коммунистические субботники и Гагарин, порыв к светлому завтра. Кроме того, в них ни с чем не сравнимое ощущение принадлежности к государству и народу, которые идут впереди, ведут за собой остальной мир из оков приземлённости, эгоизма и корыстолюбия. Сегодня на своей шкуре многие из нас чувствуют звериный оскал отношений, когда человек со своими бедами (болезни, безработица, старость, низкий доход и т. п.), по большому счёту, оказывается один на один, он никому не нужен. И мы с благодарностью вспоминаем Советы с их воспеванием человека труда, обеспечением пусть не богатого, но достойного (в достатке) существования каждого жителя — с практически бесплатными крышей над головой, электричеством, отоплением, водой, проездом, с их вниманием к детям и старикам, повышению культуры граждан.
Современная политика должна, наверное, не продавливать, а исходить из принципа поиска согласия в спорных вопросах. Бездумное возвращение неких исторических названий (доведя ситуацию до абсурда, можно дойти до названий финно-угорских племён) в противовес мнению значительной части жителей не есть решение прогрессивное. Нужно продолжать искать компромисс и приветствовать именно компромиссные варианты. Например, в моём родном селе никто не возражал (наоборот, активно помогали) ни против восстановления Николаевской церкви на холме в центре села, ни против памятника жертвам политических репрессий, ни против нейтральных красивых названий на НОВЫХ улицах, ни против мемориальных досок видным деятелям как дореволюционного, так и советского периода, ни против красных знамён на домах в советские праздники.
Нам надо учиться уважать историю Отечества и чужие мнения, надо учиться жить в согласии хотя бы в отношении прошлого. Хотя это очень сложно, ведь споры о прошлом, так или иначе, это споры о настоящем. И чем лучше, пригляднее будет настоящее, чем больше современники будут удовлетворены им, тем меньше станет дискуссий с пеной у рта в том числе по поводу наименований. Иначе маятник не остановить.
